 |
||||||||
|
||||||||
|
|
||||||||
|
ГЛАВА 54 ИНТЕРВЬЮ ДЖЕМА В свое время мне бросилась в глаза одна странная закономерность: чем больше я боролся с несправедливостью и помогал людям, тем жестче, злей и несправедливей становились нападки на меня и мою деятельность со стороны властей и разных СМИ. При этом совершенно иная картина наблюдалась по отношению к Джему. Вначале не мог понять причины, затем мне стало ясно, по земным меркам Джем не опасен коррумпированным чиновникам и, более того, полезен. Он понятен, уязвим, предсказуем и является удобным инструментом в борьбе с неугодными, в первую очередь со мной. С духовной точки зрения – имеет место борьба сил тьмы со Светом, где люди оказались по ту или иную сторону в соответствии с их внутренним содержанием. Джем, Ишаев, Баланев и им подобные попали в ряды служителей тьмы через устремления к личному благу в ущерб другим. И именно по этой причине в процессе борьбы со мной они оказались в одной упряжке. В борьбе со Светом темные стремятся к объединению по принципу: “Враг моего врага – мой друг”. Но, как правило, такие союзы недолговечны, ибо личные интересы ставятся превыше общих. О том, что Джем возглавляет организованную преступность на Дальнем Востоке, ни для кого секретом не являлось. Однако краевые власти его не трогали, и в местных СМИ о нем не вспоминали, не говоря уже о центральных. А если и затрагивалось его имя, то вскользь, без обвинений, в то время как против меня обвинения сыпались как из рога изобилия. Убедившись в безнаказанности, Джем обнаглел и, потеряв чувство меры, перешел за рамки допустимого в отношении сотрудников милиции. Этого ему не простили. Пока он терроризировал простых людей, на него смотрели сквозь пальцы, но как только затронул власть, – оказался в тюрьме, где пробыл более семи месяцев, пока не понадобился Ишаеву и Баланеву для борьбы со мной. Воевать со мной Джем не хотел, понимая, что я ему не по зубам, и его решили к этому подтолкнуть, напомнив, что он снова может оказаться в тюрьме, так как дело против него не закрыто. А для убедительности в начале феврале 1994 г. прокрутили по краевому телевидению фильм “Малина сладкая, малина горькая”, где Джем и его окружение преподносились как мафия. Но главной причиной появления этого фильма было желание зацепить меня и “Единство”. В основу фильма были положены кадры из личной видеотеки Джема, попавшей в милицию в момент его ареста в 1993 году. На этих пленках запечатлены свадьбы, дни рождения и иные празднования с участием Джема и его окружения в период 1990–1993 гг., где собиралось до ста человек и более. Джем любил все делать с размахом. В нескольких местах в качестве гостя фигурировал и я. Ничего криминального в этих пленках не было. Застолья в кафе и ресторанах, иногда на природе. При этом присутствовали жены, родители и иные родственники Джема и его друзей. Впоследствии ему эти пленки вернули, сняв предварительно копии, а когда началась война против “Единства”, начальник пресс-группы УВД Сергей Баранов смонтировал из них фильм и запустил со своими комментариями по телевидению. Свадьбы и дни рождения Баранов преподнес как мафиозные сходки, а для подтверждения привел слова Джема, сказанные по пьянке: “У нас на Дземгах – маленькое Палермо, а может быть, даже большое Палермо”. (Дземги – это район, в котором жил Джем, а Палермо – центр сицилийской мафии). После этого Баранов перекинулся на меня и “Единство” и начал поливать грязью. Ниже процитирую его высказывания из стенограммы, прилагавшейся при подаче на него в суд от имени “Единства”. "Ну, к съемкам этих видеокадров я никакого отношения не имею. Они снимались в угоду Джему его приближенными для внутреннего, так сказать, потребления, а сниматься Евгений Петрович Васин любил, разыгрывая целые спектакли, героем которых оставался сам. Итак, комсомольский вор в законе Джем в роли нашего гида знакомит со своим окружением / на экране В. П. Податев /. Узнаете? Ну конечно же, Владимир Петрович Податев. Если верить случайным, непонятно каким образом залетевшим в Хабаровск журналистам Российской телерадиокомпании – главный благодетель и блюститель порядка г. Хабаровска. Перед Джемом он стеснителен и скромен, хотя является крестным отцом дочери Джема. А Джем считал его своим сподвижником и единомышленником и не раз выручал из пикантных ситуаций, как, например, “битье морды”, когда хабаровские воры заподозрили Владимира Петровича в присвоении денег из общаковой кассы. Но здесь не Российское телевидение, здесь хорошо знают, что Владимир Петрович Податев восемнадцать лет срока отмотал вовсе не по политическим статьям, а за наркотики и участие в групповом изнасиловании. Какой уж там политический террор…". До сих пор мы не знаем юридического толкования понятий “организованная преступность, коррупция”. Не знаем, как оценить показания, защитить свидетеля. Не знаем, как бороться с продажными представителями судебно-правовой системы и как поддержать неподкупных. Наша нынешняя власть в этом направлении никаких шагов не предпринимает. А нынешним крестным отцам, подобным нашему Пуделю, уже неуютно в пьяных сборищах своих собратьев. Теперь он, переодевшись в костюм от Диора, демонстрирует свою приверженность к Богу, подачками покупает деятелей нашей культуры и вещает с экрана о “цивилизованных способах” разрешения криминальных споров. А некоторые журналисты и милицию приглашают за этот круглый стол “Единства”. О чем нам говорить? Сколько сегодня ограбить квартир, установить суточную норму краж кошельков или угонов, или сообща с “Единством” договориться, чтобы такого-то коммерсанта не топили в проруби, а отобрали у него наличность культурно". Из этого текста следует, что не ради Джема был показан этот фильм, а для того, чтобы зацепить меня и “Единство”. Доказательством тому служат заключительные слова Баранова, которыми он уводит Джема из-под удара, отправляя как бы на пенсию: "Евгений Петрович, подобно Пуделю, тоже хотел уважения, но понимал – его нужно заслужить. Он много и вкусно ел и много пил. Но для людского уважения этого мало, а уважение – такая вещь, которая ни за какие деньги не покупается. Уходит Джем. Кто-то придет ему на смену". Джем нужен был коррумпированным властям для борьбы со мной и “Единством”, поэтому и отправили его якобы на пенсию, чтобы закрыть разговоры о нем как о криминальном авторитете. А когда стало очевидно, что он не только не отошел от криминала, но и борется со мной вместе с Ишаевым и Баланевым, его решили обелить. В результате, в краевой газете “Тихоокеанская звезда” появилось 24 мая 1995 года его интервью, где он рассказал о том, какой он хороший и, наоборот, – какой плохой я. Места не пожалели. В общей сложности интервью заняло четверть первой страницы и почти всю вторую. Цитировать полностью его не буду, но на некоторых моментах остановлюсь. “Тихоокеанская звезда”. 24 мая 1995 г. ЕВГЕНИЙ ВАСИН – “ДЖЕМ” И ЕГО БРАТВА Фамилия этого человека самая обыкновенная: Васин Евгений Петрович. И прозвище у него “сладкое”, из детства: “Джем”. Ходит, тяжело опираясь на палку, как на посох. Знакомые ребятишки кличут его “батя”... Для очень многих жителей Комсомольска-на-Амуре Евгений Васин – лидер организованной преступности, личность настолько же грозная, насколько и загадочная. Тем не менее он едва не стал победителем конкурса на звание “Человек года”, объявленного однажды городской газетой. В местной и центральной печати “Джем” упоминается как один из самых авторитетных в стране “воров в законе”. Кинематографист и депутат Госдумы С. Говорухин проиллюстрировал Васиным свой фильм “Криминальная революция”. Публицист Ю. Щекочихин приобщил видеокадры о “Джеме” пятилетней давности в качестве доказательства существования мафии. Скандально известный хабаровчанам Владимир Податев – в прошлом авторитет преступного мира по кличке “Пудель” – всенародно заклеймил Васина, якобы ставшего во главе дальневосточных “воров в законе”, чтобы расправиться с ним – президентом “Единства. Начало интригующее. Однако хочу добавить: Джем действительно являлся одним из наиболее влиятельных в стране воров в законе, но в печати о нем почти не упоминали. Видеокадры, приобщенные Щекочихиным для доказательства существования мафии, были взяты из фильма “Малина сладкая, малина горькая”, в котором Баранов затронул не столько Джема, сколько меня и “Единство”. А в фильме Говорухина “Криминальная революция” Джем не упоминался вообще, хотя обо мне там было сказано и показано много. О встрече с Говорухиным у меня в офисе, куда его привез начальник пресс-службы краевого УВД Сергей Баранов, я упоминал в главе “Уголовники не смогут спасти Россию”, после чего оказался в роли криминального авторитета в его фильме, а также в книге и публикациях. С Джемом, сидевшим тогда в Хабаровской тюрьме, Говорухин встречался тоже, но нигде о нем не упоминал, за исключением одной фразы, сказанной в момент интервью газете “Молодой дальневосточник” за 30 августа 1993 года. “ – Кстати, как вам понравился Джем? – Да ничего интересного. Так, демагог. – А Пудель? – Ну как, интересен. Интересен в том смысле, что сегодня, в частности, журналистами делается очень много для того, чтобы создать идеологию, оправдывающую преступность. Начнем с самой распространенной идеи: не волнуйтесь, граждане, все первоначальные капиталы накапливаются нечестным путем. Потом, зато, они будут направлены на возрождение России. Но это неправда. Во-первых, не все первоначальные капиталы накапливаются нечестным путем. Во-вторых, мафия, как у нас называют эти структуры, так же опасна, как и в прошлом – коммунисты, только еще хуже. Уголовники не могут спасти Россию”. Из этого следует, что Джем для общества не опасен и не стоит того, чтобы о нем вспоминать, а я, судя по высказываниям Говорухина и ему подобных, представляю серьезную опасность, и со мной нужно бороться. Ну что ж, оставим это на их совести и послушаем Джема. "Думается, пора предоставить слово самому Евгению Васину. Наша беседа проходила на живописном островке посреди Амура, своеобразной базе отдыха “Джема” и его братвы. – Евгений Петрович, скажите, как вы относитесь к тому, что о вас пишут и говорят? – Это не то что басни или там сказки, это грязь, в которой меня стремятся извалять. Хочу задать встречный вопрос: как вы смотрите на людей, пишущих о человеке, которого в глаза не видели? Это среди журналистской братии считается нормальным явлением? – Нет, конечно. Поэтому я и встретился с вами. – Иногда я зол на журналистов. Посмотришь – бывают такие боевые! – едут на фронт, пишут, рискуя жизнью, гибнут даже... Но почему здесь боятся? Судят о человеке по слухам и сплетням". Как уже упоминал, о нем никто в то время не писал. Если не считать меня. За три месяца перед этим я рассказал в газете “Мегаполис экспресс”, издававшейся в Москве, о связях хабаровских краевых властей с дальневосточными ворами в законе. Это было 16 февраля 1995 г. А чуть позже поместил в созданной нами газете “Единство” ряд публикаций, в которых показал истинные лица Ишаева, Баланева и Джема. Газету "Единство" (напечатанную в 50 000 экземпляров) мы распространили тогда не только в Хабаровском крае и во всех иных регионах Дальнего Востока, но также передали во все официальные органы власти в Москве, включая ФСБ, МВД и администрацию президента России. Напомню, что в тот момент я официально являлся президентом Международного общественного правозащитного движения “Единство”, членом комиссии по правам человека общественной палаты при президенте России, заместителем Верховного атамана Союза казачьих войск России и Зарубежья, членом Президиума ЦК свободных профсоюзов России, и членом политсовета Ассамблеи национально-демократических и патриотических сил России. Интервью Джема в краевой газете "Тихоокеанская звезда", учрежденной администраций Хабаровского края, появилось как ответ на мои публикации. "– Хорошо. Теперь у вас есть возможность высказаться самому. Начнем сначала. – Родился я в Комсомольске в 1951 году. Рос без отца, меня мать воспитывала. Пример брал с дяди – героя Гражданской войны Тимофея Васина. Он был зам. командира отдельного полка ОГПУ на Дальнем Востоке. Кстати, в КРУМе и КГБ висит на почетном месте его фотография, как и других знаменитых чекистов... – КРУМ, что такое? – Краевое управление милиции. И там написано: мол, берите с них пример! Когда меня однажды туда привезли в наручниках, я сказал сотрудникам: смотрите, вот мой дядя, с которого вы берете пример, а вы меня забрали! Правду хоть найдите, ради него. Они там просто одурели. Дядя мой боролся за справедливость, до конца честно и бесстрашно". Наконец-то Джем рассказал о себе правду. Оказывается, он всю жизнь, несмотря на принадлежность к криминальному миру, брал пример с дяди чекиста и пронес эти убеждения через всю свою жизнь. Не зря, видимо, его день рождения 10 ноября отмечается как день милиции. Теперь многое в его поведении прояснилось. И в воровскую среду он, судя по всему, втерся по заданию спец. органов с тем, чтобы разложить ее изнутри. Шучу, конечно! Однако в каждой шутке есть лишь доля шутки. В главе “Возвращение в спецтюрьму” я рассказал о том, как Джем в противовес воровскому движению создал “Союз истинных арестантов”, за что был избит в 79-м году по указанию воров. Потерпев неудачу, он сменил тактику и сам объявился вором в законе. О том, как это происходило, я рассказывал, поэтому повторяться не буду, но хочу заострить внимание на том, что Джему удалось разложить воровскую идеологию изнутри и причем основательно. В главе “Воры в законе” я рассказал о воровских законах, а также о “правильных” ворах и “польских”, так называемых “суках”. Джем, – ярко выраженный представитель последних. Ему удалось создать на Дальнем Востоке “сучью постановку” в чистейшем ее виде, и думаю, что с этим не поспорит никто. Джем не вор и никогда им не был. То же самое касается и остальных “законников”, которых он наштамповал в Комсомольске. Эту тему я затрагивал в главе “Джем и дальневосточные воры”. Тем более, что и сам он этого не отрицает, и даже заявляет публично. "– Евгений Петрович, скажите откровенно: вы себя считаете “вором в законе”? И что это такое: звание, должность? Или это обозначение того авторитета, который вы заработали в лагерях? А может – это оскорбление для вас? – Знаете что... нет. Я не скажу, что это оскорбление. Оскорбление в том смысле, может быть, что я никогда ничего не воровал. Я ни разу за это не сидел. И когда мне говорят, что я вор, то меня это оскорбляет. Но, вы понимаете, еще лет 200 назад в местах лишения свободы, на каторге ли, в тюрьме ли, “вором в законе” называли самого авторитетного человека, который может рассудить правильно, поступить правильно... Он всех, как говорится, разводит в правильную сторону, то есть без крови, цивилизованным путем". Джем, действительно, сидел постоянно за хулиганство. Согласно воровской идеологии вором в законе может стать лишь тот, кто живет на свободе за счет воровства, причем это главное условие. Однако Джем официально заявляет, что никогда ничего не воровал и считает оскорблением, если его назовут вором в законе. "– Допустим, что я напишу в газете: “Васин – вор в законе”. Вы в суд на меня не подадите за это? – Нет, подам. Я так сказал и кинематографисту Говорухину. “Вором в законе” я себя не называю. – И никому не позволите называть? – Ни в коем случае! Вы знаете, как бы я себя называл? – Как? Авторитет? – Нет, просто Женькой Васиным. Есть такой человек. Вот прошел я свой путь. Меня кинули в эту мясорубку, и я прошел как надо. И просто хочу сейчас нормально жить...". При этом Женька Васин забыл добавить, что жить нормально в его понимании – это жить в роскоши и богатстве за счет других. А касательно его высказываний, что он не считает себя вором в законе и подаст в суд на любого, кто его так назовет, то по воровским законам – вор ни при каких обстоятельствах, даже если ему грозит смерть, не должен отказываться от своего титула. А если подобное произойдет, то он – не вор. В декабре 1994 года Джем вынес мне “воровской приговор” на том основании, что я не посчитался с ним как с вором. Но при этом себя им не считает. Интересная получается картина. Там, где ему выгодно, – он вор, а где невыгодно – не только не вор, но еще и судом пугает. Ну да ладно, Бог с ним, послушаем, что он расскажет нам еще. “ – В Комсомольске есть преступная организация, мафия? – Нет. Об этом можно судить хотя бы по обстановке в городе. Здесь нет войны между определенными группировками, нет стрельбы и того беспредела, как в других местах. – А человек, который недавно взорвал гранаты в отделении милиции? – Я его знаю. Он сам по себе, хотя его и пытаются со мной связать, с моими близкими. – Вот вы часто говорите “мы”. Кто это “мы” – ваша организация? – Мы – это я и мои близкие, друзья, единомышленники, пацаны, с которыми я вожусь, – братва. – И много вас? – Думаю, что не одна сотня”. Джем скромничает! В Комсомольске имеются как минимум три организации, относящиеся к преступному миру: “общак”, “братский круг” и “воры в законе”. Все три организации возглавляются Джемом, а упомянутые выше несколько сот пацанов, друзей, единомышленников, братвы – их члены. Об этом известно всем не только в криминальной среде, но и во власти, включая милицию и спецслужбы. В свое время я подвергался нападкам из-за “общака” в местах заключения и на свободе, но никогда не отрицал своей причастности к этой организации и старался направить ее деятельность не во вред людям, а во благо. А то, что Джем отрицает существование в Комсомольске криминальных структур, которые сам возглавляет, говорит не только о его нечестности, но и о недалеком уме. Ибо глупо отрицать то, что всем известно. Теперь послушаем дальше, что он говорит обо мне и наших с ним отношениях. "– Пишут даже, что вы лидер преступного мира всего Дальнего Востока. К примеру, В. Податев в своей газете “Единство” сообщает, что по нему попытались нанести силовой удар дальневосточные “воры в законе” во главе с “Джемом” и подчиненные им криминальные структуры. Как вы это прокомментируете? И вообще, расскажите про ваши отношения с Податевым – “Пуделем”. – Владимира Податева я знаю много лет. Встретились мы с ним в Тобольской спецтюрьме. У него там были проблемы. Уже после освобождения в Хабаровске много было вещей таких... стрельба, поножовщина – надо было кому-то смотреть за порядком. Поручили ему. Он приезжал ко мне с жалобами: там его обозвали, там по лысине постучали, унизили – был такой Протас, ныне покойный. Приходилось заступаться. Я туда ездил. Все это знают. А он говорит, никому не обязан, ничего не должен". К вранью Джема я привык, но иногда его наглость поражает. В Тобольской спецтюрьме проблемы были у него из-за того, что он незаконно объявил себя вором в законе. Воры по всей тюрьме сделали прогон, что с тех, кто назовет Джема вором будет спрос как с негодяев, и от него отвернулись тогда почти все. Я был единственным, кто стал открыто защищать его перед ворами и благодаря моему вмешательству и моему авторитету Джема не только не объявили негодяем, но и в конечном счете приняли в воровскую семью. Смотрите главу "Возвращение в спецтюрьму". Через три месяца после освобождения из Тобольской спецтюрьмы я взял под контроль криминальный мир всего Хабаровского края и создал общаковую систему, аналогов которой тогда не было. Причем никто из воров, включая Джема, мне это не поручал, я сделал это по своей инициативе без помощи воров (которых на Дальнем Востоке тогда не было) и так называемого "братского круга" (который на свободе в тот момент не котировался). Когда я освободился у Джема в Хабаровске не было ни одного сторонника, а в Комсомольске против него сформировалась очень мощная оппозиция (которую поддерживали мусора) из числа его бывших друзей из так называемого "братского круга". Те на кого Джем рассчитывал попрятались по норам как мыши и даже за его ксивами, которые я привез из спецтюрьмы, побоялись ко мне приехать. Впервые я их увидел в Хабаровске лишь через полгода после освобождения, когда уже создал общаковую постановку во всем Хабаровском крае. Смотрите главу "Из огня в пламя". А что касается утверждений Джема, что меня на свободе унижали и стучали по лысине, а он якобы за меня заступался, то он здесь вообще загнул. Во-первых, я освободился на год раньше него. Во-вторых, без помощи воров и "братского круга" создал общаковую постановку, аналогов которой в то время не было. И наконец, в-третьих, за считанные месяцы нейтрализовал оппозицию против Джема. Как это увязать с его словами? Единственный случай, когда на меня подняли руку в Хабаровске приезжие воры, имел место в 1990 году. Московские, Ростовские и Кутаисские воры хотели взять под контроль весь Дальний Восток и заблокировать Джема в его Комсомольске. В то время я был единственным человеком, с которым на Дальнем Востоке считались все уличные и спортивные лидеры, поэтому приезжие воры хотели заручиться моей поддержкой. Но я Джема не предал и именно из-за этого между мной и приезжими ворами возник конфликт, закончившийся для них плачевно. О том, как трусливо повел себя при этом Джем я рассказал в главе "Посеявший ветер, пожнет бурю". Провокации и попытки меня унизить действительно были, но исходили они (если не считать милиции) в основном от Джема. Я был единственным в его окружении, кого он не мог поставить перед собой на колени, и это его раздражало. Какими методами и через кого он пытался загнать меня в нужные для себя рамки и чем это кончалось (Бич, Чайник, Шут, Алым, Швал и т. д.), я рассказал в предыдущих главах, поэтому не буду повторяться и продолжу ознакомление с его враньем: "Далее, денег сколько ему отдавал я, отдавали друзья, чтобы казачество возродить. В хорошем плане казачество – чтобы границы защищали, занимались землепашеством. Я-то сам казак по происхождению. А он из казаков захотел сколотить свой какой-то отряд, в свои авантюры втянуть. Нормальные казаки, которые себя чтут, возмутились этим". Очередная ложь. За все время моего знакомства с Джемом он никогда мне ни одной копейки не давал. Наоборот, постоянно просил деньги у меня (помимо общаковых), считая, что я слишком хорошо живу, имея фирмы, магазины и т. д. И уж тем более он никогда при мне казачеству не помогал, ибо видел в них для себя угрозу. "Разговаривали мы с ним, пытались остановить. Бесполезно. А потом он и вовсе заявил: мне Бог сказал, что я, Податев, буду президентом! – Президентом чего? – России. Вот как получается: 15 лет в лагерях молчал, шесть лет на свободе – и вдруг, когда увидел, что можно пролезть наверх, оказаться где-то у руля, он решил полностью отбелиться и даже нас убедить в этом. Я сказал ему, что не хочу, чтобы он обманывал людей с моей подачи. Чтобы я подтвердил, что он честнягой был, а завтра мне скажут: зачем ты его покрыл? Он мне: "а я могу войти в комиссию при президенте по правам человека!" Я ему прямо сказал: "Ты карьерист, ты страдаешь манией величия". А он действительно вошел в эту комиссию! И тогда я ему сказал: "Ради Бога, сними свою маску. Какие ты права можешь защищать?! Покормили один раз бабушек-дедушек в доме инвалидов и каждую неделю крутили по ТВА про свою благотворительность. Стыдно смотреть. Мы четыре года в Комсомольский дом инвалидов приходим, каждый месяц. Курево, чай, продукты приносим. И никому не говорим об этом". По поводу Бога и моего желания стать президентом России у нас с Джемом разговоров не было, и быть не могло. Во-первых, Джем не тот человек, с которым можно говорить на такие темы. Во-вторых, в будущем, которое я вижу, президентских правлений не будет, их заменят Советы на всех уровнях. Более того, ареной действия станет не одна страна, а вся планета, хотя начнется все, действительно, в России. В рекомендациях Джема я не нуждался. В общественно-политических кругах они могли мне навредить, а от криминального мира я отошел сознательно. На его слова: "Покормили один раз бабушек-дедушек в доме инвалидов и каждую неделю крутили по ТВА про свою благотворительность" ответ лежит в главах "Сострадание" и "Возлюби ближнего". Его слова: "Мы четыре года в Комсомольский дом инвалидов приходим, каждый месяц. Курево, чай, продукты приносим. И никому не говорим об этом" – не более чем передергивание. Люди из окружения Джема, действительно, иногда приносили туда курево, продукты и чай, но не для всех больных, а для одного бывшего лагерного авторитета, причем это делалось из средств "общака". Других случаев благотворительности Джем вспомнить не смог, потому что их не было. Следующими высказываниями Джем пытается исказить суть нашего с ним конфликта, так как в последние месяцы (особенно после моих публикаций в журнале "Единство") эта тема была у всех на слуху. "– Я ему сказал: “Хватит, кто ты такой, мы знаем и дурить себя не позволим. Я сам приеду в Хабаровск и все скажу людям”. Вот когда он перепугался и шум поднял: мне вынесли приговор! Забаррикадировался в своем офисе. Да никто ему приговор не выносил. Со мной были только два моих товарища. Мы приехали в Хабаровск, повстречались с бизнесменами, другими людьми. Я просто высказал свою точку зрения о Податеве. И пускай имя мое нигде не поминает. Вот как было. А не так, как он преподносит. Вроде бы он таким хорошим стал, и его за это стали преследовать. Нет, мы ему просто на место указали. – Но ведь это ваши слова о Податеве – “самый честный человек на Дальнем Востоке”? – Да, говорил три года назад. Тогда я ему верил. Но он стал другим человеком. – Потому что пошел в политику? – Да. Занимался бы он бизнесом, ради Бога. Но не надо дурить Россию. Мы столько насмотрелись на это”. О том, что я "самый честный человек на Дальнем Востоке" Джем действительно говорил во время празднования своего дня рождения, где я находился в качестве гостя. Кадры с этими словами попали в фильм “Малина красная, малина горькая”, показанный по телевидению в феврале 1994 г., после чего Баранов начал ругать меня и “Единство”. А конфликт между нами произошел потому, что ему приказали это сделать местные власти. "– Из выступления Податева следует, что вы выступили против него заодно с администрацией края, УВД... – Знаете, отчего все идет? Я неоднократно слышал от него обещания типа: “Сниму Ишаева!”, “Сниму Баланева!”, “Сниму командующего округом!”. Говорил ему: прекрати, куда ты лезешь? Что ты нас в политику втаскиваешь? Как-то он привез из Москвы представителей какой-то партии. Те просили помочь на выборах, агитировать за их кандидата, а голосовать против другого. Мы отказались – не нужно нам это. Его политика нам на ребрах отзывается. Он бузит, пишет что-то, а нас здесь под автоматы берут". Слов "Сниму Ишаева, Баланева и Чечеватова" я Джему не говорил. А о том, что поднимал в Москве вопросы о их преступной деятельности знали почти все. Политики мы с Джемом не касались. Я не лез в его дела и не позволял ему лезть в мои. Единственный разговор на эту тему состоялся 10 ноября 1994 года, когда я по его приглашению приезжал к нему на день рождения. Он попросил меня в присутствии семи воров в законе не трогать губернатора Ишаева и начальника краевой милиции Баланева. И получил ответ: "Эту войну затеяли они. Я только защищаюсь". Иных разговоров на эту тему у нас с ним не было. До конфликта с Джемом я не привозил в Хабаровский край представителей политических партий и не просил голосовать за них на выборах. Единственный раз со мной приезжал в Хабаровск в мае 1995 года председатель Консервативной партии России Лев Убожко, который был членом возглавляемого мной Международного правозащитного движения "Единство" и с которым мы состояли в Комиссии по правам человека общественной палаты при президенте России. Хабаровск Лев Убожко посетил после того, как Джем объявил мне войну по приказу начальства. А его слова, что моя политика отзывается на их ребрах, и из-за меня их берут под автоматы, вообще ни в какие ворота не лезут. От общаковых дел я отошел почти сразу же после создания организации "Единство" в октябре 1993 года, когда Джем еще находился в тюрьме, и после его освобождения в конце декабря 1993 года нас с ним уже ничего не связывало. Более того, публичные заявления в защиту губернатора и начальника краевой милиции от имени воров в законе наталкивают на серьезные размышления. Я слышал о контактах криминальных авторитетов с правоохранительными органами, но это никогда не афишировалось. Согласно воровским законам криминальные авторитеты не должны сотрудничать с властью, а тем более с милицией. Случай с Джемом уникальный. Он публично заявил через газету о своей связи с коррумпированными властями и о борьбе с теми, кто им неугоден. Это круто! Такого не позволял себе никто. "Суки" 40–50-х годов задохнулись бы от зависти. А теперь послушаем его рассказ о себе дальше. "– Я свои афиши не вешаю, в газеты не лезу. Какой мой авторитет, хороший, плохой – пусть люди судят по моим поступкам. В лагерь приходил – там мордобой, изнасилования, поножовщина... – боролся против этого. Я, допустим, не чифирил никогда в жизни, наркотиками никогда не занимался. Есть грех – могу выпить как все русские. Мы зло боремся с наркоманами, очень жестко здесь подходим. Я против убийства, против насилия – буду воевать с этим до конца. Вот вы говорите о “воре в законе”. Они меня и назвали так – сами заключенные. Есть для них имя, означающее высший авторитет, – они меня так и назвали. А пишут: вот “Джема” в Златоусте или Тобольске провозгласили на сходке “вором в законе”! Да не надо мне этого!…".
Джем настолько вошел в роль положительного героя,
что потерял чувство меры. Оказывается, "вором в законе" его
назвали простые заключенные, а воры тут ни при чем. Хотя известно, что
"законником" можно стать лишь после воровского решения, эту тему я затронул
в главе "Воры в законе". А о том, как стал вором Джем я рассказал в
главе "Возвращение в спецтюрьму". Это произошло 2 октября 1985 г. в Тобольской спецтюрьме на воровской сходке. Джем это отрицает, но свидетелей
тому много, включая меня, кстати, сыгравшего немалую роль в том, чтобы он
стал вором в законе. Сам он наркотики не употреблял, зато его грех – "…выпить как все русские" – не такой уж и маленький, если взять во внимание то, что в состоянии опьянения он способен на любые безумства. Например, разбить в момент застолья в присутствии большого количества людей бутылку или фужер на голове у кого-либо из гостей или изнасиловать жену своего друга. Об этом я рассказал в главе "Джем и дальневосточные воры", поэтому не буду сейчас повторяться и вернусь к его интервью. "– Этот остров, на котором мы сейчас находимся, он вам принадлежит? – Нет, но мы здесь уже шесть лет отдыхаем. И все шесть лет нас власти пытаются отсюда выгнать. Говорят: криминальные собираются. Приезжайте – посмотрите! Никому не нужно… – Долгий разговор, но он должен был состояться, чтобы понять этого человека. Кто он? Главарь мафии? Робин Гуд? Учитель жизни? Или просто гражданин, взваливший на себя обязанности регулировщика в сложном и жестком мире постсоветского криминала? Пусть читатели решают сами...”
Сергей АКУЛИЧ. Как уже ранее упоминал, это интервью нужно было хабаровским преступным властям, чтобы обелить Джема, так как к тому моменту уже почти всем стало ясно, что губернатор Ишаев, начальник краевой милиции Баланев, спецслужбы и вор в законе Джем это одна команда. Сергей Акулич в изложении джемовских самовосхвалений светлых красок не жалел, а газета, учрежденная администрацией Хабаровского края, уделила этой теме повышенное внимание. Напомню, что Джем попал под полный контроль спецслужб в декабре 1993 года, когда находился в хабаровской тюрьме за избиение двух сотрудников милиции, его тогда поставили перед выбором - большой срок или работа на спецслужбы, и он выбрал второй вариант. Когда Ишаев, Баланев и Чечеватов из-за моих изобличений в Москве находились в подвешенном состоянии и могли в любой момент оказаться в тюрьме, местные спецслужбы выжидали. Но как только хабаровским начальникам удалось решить свои проблемы в Москве, Джема тут же поставили перед выбором - либо объявляет мне войну и получает во всем поддержку, либо получает большой срок за двух сотрудников милиции избитых по его приказу. При этом Джему показали видеосюжеты, где были отображены моменты его вербовки и откровения с сотрудниками спецслужб, где он в обмен на свободу рассказывал все, что знал о криминальном мире, и по сути сдавал известных ему авторитетов. Джема предупредили, что если он попытается схитрить, то его тут же закроют в тюрьму и одновременно с этим покажут по телевидению компрометирующие его материалы. Джем испугался тюрьмы и разоблачений и встал на тропу войны со мной и "Единством". Более подробно о том, как был завербован спецслужбами Джем и о нашей с ним войне по приказу хабаровских властей я рассказал в главах "Джем и дальневосточные воры" и "Война с Джемом". Теперь коснусь вопроса Акулича, кто такой Джем: - Главарь мафии? Робин Гуд? или Учитель жизни? Ответ лежит на поверхности: - с позиции воровских понятий Джем "сука", с позиции честных людей – враг, с позиции духовной – слуга сатаны. Именно при помощи таких, как Джем, Ишаев, Баланев, Баранов, Чечеватов, Иннокентий и им подобных, силы тьмы ведут на Земле борьбу с представителями Света. Но при этом творцы зла забывают о законе Вселенской справедливости: - "Что посеешь, то и пожнешь". |